Изотов въехал на своей машине на привокзальную площадь. Он уже почти остановился, как в приоткрытое окно услышал – хлопок. Он остановил машину. Ему послышался чей-то окрик. Снова – хлопок!
«Это — выстрелы!» — только сейчас понял Изотов.
На стоянке, несколько стоявших таксистов повернули головы в ту сторону откуда раздались выстрелы, которые были слышны из-за стоявшей рядом пятиэтажки.
Вдруг из-за угла привокзального кафе выскочил милицейский УАЗик, надрывно ревя мотором и набирая скорость устремился к 9-ти этажкам, стоявшим метрах в ста с небольшим от привокзальной площади. Доехав до них, УАЗик с визгом затормозил, и завернув за дом «нырнул» в ближайший двор.
Снова где-то за пятиэтажкой раздался выстрел! Затем ещё один. В проёме между домами Изотов увидел бегущего Олега. За ним, отстав на несколько метров бежал патрульный милиционер — автоматчик. Изотов побежал туда. Забежав за здание, Изотов увидел, что Олег и автоматчик подбежали к лежащему на земле парню. Со стороны кафе, к ним уже подбегал Егор. Изотов подошёл ближе. Все тяжело дышали. Олег в руке держал пистолет. Со стороны девятиэтажки, во двор которой нырнул милицейский УАЗик (видимо наперерез убегавшему) к ним спешил ещё один милиционер — автоматчик.
Дима лежал на правом боку, согнувшись. Правая рука была вытянута вперёд. Пальцы руки медленно сжимались, судорожно соскребая всё что было под ними на земле. На спине рубашки, в области поясницы, быстро разрасталось кровавое пятно. Слышался сдавленный стон.
— «Скорую»… «Скорую» вызывайте, — обратился Изотов к подбежавшему автоматчику.
— А? Сейчас, — ответил он.
— Я, это… — начал Олег, увидев Изотова.
— Всё, Олег. Всё. Сам — нормально? Ладно — потом! Всё — потом.
Изотов аккуратно взял из руки Олега пистолет. Вынул обойму, затем аккуратно отодвинув затвор извлёк патрон из патронника. Пустой пистолет вернул Олегу. А магазин с патроном положил себе в карман. Сказал Олегу:
— Олег, иди на стоянку, там машина моя стоит. Сядь в неё, посиди пока. Она открыта.
— Ага, хорошо, — ответил он.
— Сержант, — обратился Изотов к автоматчику, — выйди на площадь, «Скорую» сюда направь. А то они пока разберутся что, да где…
Егор достал платок, присел рядом с Димой, прижал платок к ране на пояснице, пытаясь остановить кровотечение. Дима застонал.
— Терпи парень. Потерпи немного, — сказал ему Егор.
Взгляд Димы вдруг на чём-то остановился. Этот его взгляд был настолько пристальным, что все, кто стояли рядом, почти одновременно посмотрели туда – куда пристально и неотрывно смотрел Дима.
Там, чуть выше крон деревьев, висело заходящее солнце. Оно как будто – специально зависло прямо над кронами деревьев, для того чтобы посмотреть своим жёлтым глазом на то — что сейчас происходило на Земле.
——————————
В квартире у Фишера зазвонил телефон. Было половина десятого утра. Фишер с трудом просыпаясь, встал с кровати:
— Иду, иду уже-же, ну… Алё!!
В трубке послышался голос Володи:
— Саня, Диму подстрелили…
— Что? Как.. что? Как подстрелили? Кто, где?
— Оперативники, при задержании. Вчера вечером на вокзале.
— Как? Он где… Где он сейчас?
— В реанимации.
— Я…, а он… в какой больнице? – спросил Фишер.
— К нему всё равно сейчас нельзя.
— Я сейчас к тебе… Я, Я подъеду сейчас, — Фишер положил трубку и застыл перед зеркалом. – Ну как же так, б..я! Надо было вывезти его из города! Надо было… Вот я – муд-ак! А?! Ну какой же я — муда-ак!!
Фишер дойдя до кабинета сделал один «стук» в дверь, и тут же вошёл в кабинет. Там сидел Володя и лейтенант, с которым тот вместе работал.
— Здоро́в. Как случилась? – спросил Фишер, оперевшись двумя руками на стол перед Володей.
— Вчера вечером, рядом с вокзалом. Оказал сопротивление при задержании. В район почки пуля попала. Прооперировали, сейчас там, в реанимации лежит.
— М-м-м-м-м!! – замычал Фишер, — какой же я мудак! Ну почему я не вывез его из города?!! Почему…?? У тебя выпить есть чего?
Володя посмотрел на Фишера, потом вынул ключи, открыл сейф и достал оттуда бутылку водки. Поставил на стол, достал два стакана. Свинтил пробку у бутылки. В один налил немного, во второй налил половину. Второй стакан взял Фишер и быстро выпил. Сильно наморщив лицо, он подошёл к окну:
— Бл-я-а……я-а-а!
— А кто он? Кого подстрелили? – спросил лейтенант сидевший, за другим столом.
— Учились вместе, в институте, — ответил Володя. – Друг.
— Ух ты-ы! Й-й-о-о-моё…о-о! – покачал головой лейтенант.
Фишер вернулся к столу, налил себе ещё полстакана водки и снова выпил, сильно поморщившись. Потом взял бутылку за горлышко, подозрительно посмотрел на этикетку, и поставил обратно на стол.
— Ты за рулём? – спросил Володя у Фишера.
— Да. Слушай Вован, надо постараться узнать… постараться, что у них — есть на него? Что у них.
— Да, хорошо. Я постараюсь. Узнаю.
Фишер снова подошёл к окну и глядя в окно сказал:
— Надо узнать что у них на него есть, а уже потом… — Фишер сделал паузу, зачем-то посмотрел на лейтенанта, и снова вернулся к столу, за которым сидел Дима. Снова взял пальцами за горлышко бутылку с оставшейся водкой, посмотрел на этикетку и поставил на место.
— Ты на машине не гоняй, — сказал ему Володя. – И вообще поставь её, — кивая на бутылку. — И не пей больше. Если всё нормально будет, его из реанимации в палату переведут. Там видно будет. Может навестить съездим.
Фишер внимательно посмотрел на Володю:
— Ты держи руку «на пульсе». Если что – сразу мне звони, хорошо?
— Хорошо, — ответил Володя.
— Звони сразу на трубу. Всё, я поехал. Какой же я мудак!! — сказал Фишер и вышел из кабинета.
——————————
Изотов постучал в кабинет врача – заведующего отделением:
— Разрешите?
— Да. Входите.
— Я насчёт Челикова, вы звонили. Здравствуйте.
— Да, здравствуйте. Ну что, прооперировали. Все необходимые реанимационные мероприятия проведены. Можно переводить в общую палату.
— Как он сейчас? – спросил Изотов.
— Стабильно. Ничего страшного в общем нет. Хм, я достаточно много «огнестрелов» оперировал, а тут прямо… Повезло парню. Я пулю, фактически — прямо с почки снял. Вообще-то она должна была, дальше — в почку пройти. Пуле больше ничего не препятствовало. А она – остановилась. В «рубашке» парень родился.
— А сколько времени ему нужно у вас ещё быть?
— А вы что, торопитесь? Так-то ничего серьёзного нет, пока. Но несколько деньков нужно понаблюдать, а там видно будет.
— Понимаете, тут в чём дело? С ним здесь наш сотрудник должен находиться. Присутствовать, круглосуточно.
— Вот как? – удивлённо сказал доктор. – А что, ему что-то угрожает?
— Нет. Он проходит подозреваемым по уголовному делу.
— Ах, во-о-о-н оно как! Что-нибудь серьёзное?
— Пока, только — подозреваемый. Я тогда, пришлю сотрудника к вам. Вы уж посодействуйте, там что ему, где да как. И тогда в палату переводите.
— Да, конечно, — ответил доктор. — Тогда мы его… Мы его — в седьмую, чтобы… Так удобнее будет.
— Куда посчитаете нужным. Если возникнут вопросы, то сразу мне звоните, хорошо?
— Хорошо, — ответил врач.
— До свиданья, — сказал Изотов, и пошёл к выходу.
————————
Володя и Фишер поднимались по больничной лестнице.
— Какой этаж-то? – спросил Фишер.
— Третий, — ответил ему Володя.
— Специально повыше положили, чтобы он через окно не убежал, — выдал версию Фишер.
— Просто, там — отделение соответствующее располагается, — ответил Володя.
Они вошли на этаж, и пошли вдоль по коридору. Подошли к палате, рядом с которой сидел на стуле милиционер в гражданской одежде, и читал какой-то журнал.
— Здравствуй, — поздоровался с ним Володя, показывая своё удостоверение. – Мы к Челикову. Должны были предупредить.
Милиционер кивнул Володе, и посмотрел на Фишера, в руке у которого был большой пакет с разными фруктами.
— Это со мной, — сказал Володя.
Они зашли в палату. На койке у окна лежал Дима. Больше в палате никого не было.
— Здоро́во Димон, — поприветствовал Фишер.
— Привет Дим, — ты как? – спросил Володя.
Дима повернулся к ним бледным лицом, на котором глаза его казались — больше чем обычно. Он слегка улыбнулся:
— Привет, нормально, — необычно тихим голосом ответил он.
— Ну ты чего, как вообще чувствуешь себя? Болит чего? – спросил Фишер взяв стул и сев рядом с кроватью Димы.
— Нормально всё. Только когда повязку меняют, тогда… болит…, неприятно в общем.
— Если болит — заживёт всё значит, — сделал вывод Фишер. – Вот тут смотри, фрукты там разные, жуй в общем, поправляйся…
— Да не нужно было, тут кормят, — сказал Дима так же тихо.
— Да чем тут кормят-то? – сказал Фишер. – Слушайте, вы тут «потрите» немного («потрите» — сленг, означает: «поговорите» — прим. автора), а я сейчас вернусь.
— Ты куда? – спросил Володя.
— Сейчас приду, говорю, — сказал Фишер, и направился к выходу.
Он вышел из палаты и обратился к сидящему милиционеру:
— Слышь, а где мне тут «врачилу» найти, который его лечит? – кивнул головой Фишер в сторону палаты где лежал Дима.
Милиционер с удивлением посмотрел на Фишера отрываясь от журнала, и кивнув в конец коридора ответил:
— Там, по коридору направо кабинет главврача. Он должен в курсе быть.
— Гу-уд! — ответил Фишер, и пошёл по коридору в указанном направлении.
Через несколько минут Фишер вернулся снова в палату.
— Всё в порядке. Короче, они тут «подлатают» тебя как следует, как – родного в общем. Я договорился.
— Да не нужно было, — сказал Дима. – Они и так всё что надо делают.
— Не нужно было тебя одного отпускать! Надо было вывезти тебя из города, аккуратно. Это я виноват, «тупездень». Это ж надо было так затупить, а?
— Да ты ни при чём, — ответил Дима. – Они уже и на квартиру за мной приезжали. Вычислили каким-то образом. Как не знаю.
— Вона-а как? Ни хрена себе?! Вован, нужно по максимуму всё узнать: что они имеют на него.
Володя кивнул:
— Постараюсь узнать.
— Короче, главный «айболит» сказал, что по лечению всё — ровно идёт. Жить будешь. Осложнений нету. Пока. Эти, как их там – «жиж…жизнен-нн…но важные органы не задеты». Вот. К тебе следователь приходил уже?
— Нет ещё, — ответил Дима.
— Смотри, короче, придёт, будет расспрашивать, ты говори: «Ничего не помню, ничего не знаю». Короче: в полный отказ иди, и всё тут. А если спросят: чего побежал, скажи: «Испугался мол, пьяный был. Думал вообще бандиты какие-то. Хулиганы — мать их! А я, скажи – нервный когда выпью, вот и решил — «сдёрнуть» оттуда, и всё тут».
— Ага, — вмешался в разговор Володя, -бандиты на милицейском УАЗике, в милицейской форме, с удостоверениями и с автоматом.
Фишер посмотрел внимательно на Володю, потом снова обратился к Диме.
— Ничего не знаю, скажи. Пьяный был, хрен их там разберёт: кто в чём, зачем, и на чём они там — ездят. Мне, скажи, это — вообще на-фиг не надо. А по поводу остального: ничего, и никого — не знаю, не знаком, ни участвовал, не привлекался, и всё тут!
— Ладно, хорошо.
— И пусть только попробуют — «прессовать» начать!! Затопчем всех, нах..ер!!!
— Ладно, тихо. Тоже мне — «антидепрессант» нашёлся, — сказал Володя.
— Мы тебе «адвокатика» такого, хорошего откомандируем, — продолжал Фишер. — У Вайса знакомый есть. Он спец по этой всякой — «хрени» уголовной. Он подъедет к тебе, ты его слушай, что он — вещать тебе будет: чего надо говорить, чего не надо, и всё остальное, понял?
— Понял, — ответил Дима.
Фишер встал, подошёл к окну. Посмотрел вниз через стекло. Зачем-то подёргал окно за ручку. Затем обернулся, посмотрел на входную дверь за которой сидел миллиционер, и произнёс задумчиво:
— Да-а-а. Не катит.
Дверь открылась, и в палату зашла медсестра, неся в руке штатив-стойку с капельницей. За ней вошёл доктор.
— Ну, что у нас, как дела? – спросил врач у Димы.
— Спасибо, хорошо, — ответил тот.
— Не кровоточит? – доктор посмотрел повязку, — хорошо.
Медсестра стала устанавливать капельницу.
— Ну что Дим. Мы пойдём наверное, — сказал Володя. – Завтра ещё заглянем.
— Если что нужно будет, звоните, — сказал Фишер доктору. Телефон у вас есть.
— Хорошо. Всё необходимое у нас пока есть. Осложнений быть не должно. — Доктор посмотрел на Диму. — Парень крепкий, справится!
— Ну ладно, давай Дим. Поправляйся, — сказал Фишер.
— Счастливо, — ответил Дима.
————————————
